Публикуем сегодняшний материал "Новых известий".
«Я до сих пор боюсь за свою жизнь»:
Бывший генеральный директор ОАО «Химки-СМИ» Татьяна РевенковаДИАНА ЕВДОКИМОВА
На днях произошла смена генерального директора ОАО «Химки-СМИ». На место Татьяны Ревенковой, которая занимала этот пост девять месяцев, была назначена бывший гендиректор Светлана Запорожец, которую г-жа Ревенкова подозревала в хищении денег компании. Смещение произошло при участии людей из команды бывшего мэра Химок Владимира Стрельченко, во время правления которого несколько местных журналистов пострадали от расправ. Нынешний глава города Олег Шахов в 2012 году шел на выборы с лозунгом «Химки по-новому!». Однако, судя по тому как была отстранена от работы г-жа Ревенкова, все осталось по-старому: при увольнении журналистка получила сотрясение мозга. Подробности этой истории Татьяна РЕВЕНКОВА рассказала «НИ».
– Как происходило ваше отстранение от должности?
– Как теперь выяснилось, меня отстранили от должности 6 сентября на внеочередном собрании акционеров компании. Однако 6-го мы работали обычно, а я в этот день ничего не знала. В 3 часа был торжественный концерт, посвященный празднованию дня города. Мало того, на концерте в конце вечера была выражена благодарность генеральному директору ОАО «Химки-СМИ» Ревенковой Татьяне Васильевне.
– Что происходило дальше?
– Мы очень бурно работали 8-го на выборах, впервые попробовали выйти в режиме прямого эфира четыре раза в день, хотя раньше новости выходили в записи. Мы все остались очень довольны этим, я поблагодарила коллектив, они мне поаплодировали. 9 сентября я, как обычно, вышла на работу. Еще подумала о том, что, наверное, после выборов надо было не выходить так рано, а дать всем отдохнуть. Но все пришли, мы провели планерку.
– То есть работали как обычно?
– Да. Далее у меня был посетитель. Мы обсуждали рабочие вопросы. Затем открывается дверь в кабинет, и входят Валов (Алексей Валов, первый заместитель мэра Химок. – «НИ»), Запорожец (Светлана Запорожец – бывший руководитель ОАО «Химки-СМИ». – «НИ»), Питеримов (Евгений Питеримов – бывший заместитель главы города по безопасности. – «НИ»), Коган (Владислав Коган – председатель Комитета по управлению имуществом администрации Химок. – «НИ»), заместитель Когана Павел Фомин и, как потом мои читатели в «Твиттере» опознали, некто Олег Машков, который нападал в 2012 году на штаб Митволя. Кроме того, зашел не мой охранник, а человек в форме ЧОПа, похожий на приезжего. Охранник с Машковым вышли, а все остальные разместились в кабинете.
– Разговор сразу пошел на повышенным тонах?
– Нет, сначала разговор проходил спокойно. Валов держал речь, сказал, что я теперь не директор, смогу позже найти другое место, как профессионал, но сейчас нужно сдать дела. Я поинтересовалась, на каком основании. Он сказал, что якобы есть протокол о внеочередном собрании акционеров, на котором меня уволили. Валов приказал мне подписать документ, предупредив, что охрана в помещении уже не наша. Суть была следующая: подписывай и уматывай. Я ответила, что прежде как минимум я и мой юрист должны прочитать документ. Попыталась позвонить. Валов говорит: читать будешь потом, все потом, сначала подписывай.
– Вы пытались кому-нибудь сообщить о происходившем?
– Я посмотрела на телефон: связи нет. Мне повезло, что у меня был открыт ноутбук с письмом мужа. Я написала: «SOS! У меня Валов! Меня снимают!» Муж сразу же позвонил на стационарный телефон. Я сказала пару слов, и Валов вырвал у меня трубку. Муж еще раз позвонил. Но только я хотела взять трубку – мне дали по рукам и положили ее на место. Потом Валов дал указание Питеримову вырубить стационарные телефоны. Питеримов вырвал все провода, и я поняла, что мне надо выбираться.
– Значит, вы подписали документ?
– Нет, не подписала. Валов дал указание Питеримову выкинуть меня с креслом из кабинета. Питеримов начал за это кресло хватать. Я сказала, что уйду сама. Закрываю ноутбук, беру его и иду к двери. Тут Валов потребовал оставить ноутбук. Я сообщаю, что это мой личный ноутбук, моя личная переписка их не касается, и иду дальше в коридор. Знаете, любая переписка любого директора дорогого стоит. Тут Питеримов начинает со мной борьбу за ноутбук. Когда шла потасовка, Питеримов толкнул меня, я отлетела, ударилась. У меня забрали ноутбук. Я тогда пошла к коллективу и спросила, почему они не звонят в полицию. А они показывают, что сети нет. Как потом мне сказал секретарь, они принесли с собой кейс, на котором светилась красная лампочка.
– Насколько сильно вы ударились?
– Я ударилась всем телом. У меня потом очень болела лопатка с левой стороны, руки были в ссадинах из-за того, что их выкручивали. Я сначала даже в шоке была от всего происходящего. Коллектив был тоже напуган и подавлен: кто-то плакал, кто-то мотал головой. Потом я этот компьютер изымала вместе с полицией, как и все личные вещи.
– Значит, придя домой, вы позвонили в полицию?
– В полицию позвонил муж. Он же вообще ничего не понял, а в трубке слышал звуки борьбы. Тем более он знал, что есть заявление в полиции на Светлану Запорожец о хищениях в компании и со дня на день должны произвести изъятие документов. Полиция выехала, но, видимо, кто-то успел сообщить Питеримову. Как мне рассказывали, их как ветром сдуло. Остались Запорожец, Коган и Машков. Последний, когда уже полиция приехала, пытался с моего компьютера скачать информацию.
– Вы пришли в кабинет вместе с полицией?
– Нет, я была дома, боялась за свою жизнь и до сих пор боюсь. Мне позвонили. Я не брала трубку, поскольку номер был неизвестный. Мне пришло сообщение: «Это из полиции, ответьте». Я ответила, и меня пригласили забрать свои личные вещи. Так что все я изымала по описи с помощью полиции.
– Сообщалось, что в ходе потасовки вы получили сотрясение мозга. Это правда?
– Правда. Потом мы с мужем были в полиции. Мне там сказали: «А у вас это что?» Я отвечаю, что боролась с Питеримовым. Меня отправили зафиксировать побои. Мы начали искать травмопункт, нашли его, отстояли очередь. Я сообщила, что меня тошнит. Врач отправил меня на рентген, а после поставил диагноз: сотрясение головного мозга. Девушка, которая принимала меня в травмопункте, сообщила о травмах в полицию. В полиции со мной поговорили, взяли два телефона – мой и мужа. Сказали, что завтра нас будут опрашивать. Никто на следующий день мне не звонил. Позвонили через день, после того, как появились статьи в СМИ.
– Вы подали заявление в полицию о травмах?
– Я подала на то, что ко мне ворвались в кабинет господа Валов и Питеримов, причинили мне телесные повреждения и забрали личные вещи. Пока я не знаю, есть ли какие-то результаты. Единственный раз со мной встречался участковый, взял объяснение и все. Также он дал направление на судебно-медицинскую экспертизу. Я встала на следующий день, поехала в Сходню на эту экспертизу, но оказалось, что участковый дал мне не все документы, необходимые для ее прохождения.
– С чем связано отстранение вас от должности?
– У нас возвращается к власти старая команда бывшего главы Химок Стрельченко. Она была во власти 10 лет, и 10 лет жили люди в страхе. Сейчас мы опять начинаем жить в страхе. На мой взгляд, эти грубые методы уже вернулись. Использование спецкейса, заглушающего связь, запрещено. Приходить и менять охрану – это нормально? Они в течение одной секунды выгнали охранника взашей, напугали весь коллектив, дрались со мной за ноутбук. Это что – цивилизованные методы смещения директора?
– Почему именно Светлану Запорожец назначили на вашу должность?
– Запорожец не была каким-то высочайшим профессионалом. Она практически убила телевидение. Я когда пришла знакомиться с техслужбой, вышел старенький дядечка и сказал, что за девять лет генеральный директор был у них два раза. И спросил, так же ли я буду их посещать. Почему поставили именно Запорожец? У меня один ответ: ей нужно было обязательно вернуться, чтобы не дать ход делу о хищениях в компании.
– Можете рассказать об этом деле?
– Когда я принимала дела, однажды мне на подпись попал документ. Я подняла договор подряда. Было написано, что изменяли компьютерные заставки. А я точно знаю, что эти заставки не менялись лет девять. Я подняла документы за весь год. Оказывается, кто-то также целый год поддерживал сайт, который тоже не менялся годами. Меня это очень заинтересовало. Я обнаружила много нарушений. Посмотрела все договоры подряда. По этим договорам заставок у нас должно было быть – обзаставиться. А все заставки меняла я. Я подала заявление в полицию, приложение к которому разместилось на 92 листах.
– Какова дальнейшая судьба заявления?
– Дальше была очень интересная история. Обнаружилось, что его забрала прокуратура. Я сказала, что так не пойдет: либо до конца доделывайте, либо что-то отвечайте. Я написала заявление в прокуратуру с жалобой, что с заявлением не хотят работать. Заявление вернули в полицию. Кстати, 6-го числа должны были по срокам либо возбудить уголовное дело, либо продлить расследование. Сейчас я не знаю, что с этим заявлением. Не имею уже права спрашивать, поскольку я уже не генеральный директор.
– После вашего увольнения коллектив написал письмо мэру города, поблагодарив его за все. Сотрудники обвинили вас в слежке. Вы, правда, следили?
– Нет, конечно. Какая слежка? Я себя, наоборот, недавно поймала на мысли, что мало знаю о людях и надо с ними поговорить, узнать, чем они живут. Мне было очень неприятно, когда коллектив под угрозой увольнения написал на меня пасквиль. Их изваляли в грязи, а они согласились. Потом мне писали в «личке»: «я вас поддерживаю, мое отношение не изменилось», «я последний подписал» и так далее. Однако подписи-то все равно стоят.
Journal information